Создание советской образовательной системы. Система высшего образования в советский период

В рекордно сжатые сроки была ликвидирована безграмотность населения, образование стало общедоступным.
Было много Нобелевских лауреатов и победителей международных олимпиад. Советские школьники побеждали на международных олимпиадах, в том числе и по естественнонаучным дисциплинам.

Известный педагог-новатор Виктор Шаталов говорил: «В послевоенные годы в СССР возникла космическая, поднялась оборонная промышленность. Все это не могло вырасти из ничего. Все основывалось на образовании. Поэтому можно утверждать, что наше образование было неплохим».

Плюсов действительно было много. Не будем говорить о массовости и доступности школьной ступени образования: сегодня этот принцип сохраняется. Поговорим о качестве обучения: это достояние советского прошлого любят сравнивать с качеством обучения в современном обществе.

Несмотря на то, что в советской школе выделился мощный ряд ведущих предметов, среди которых был русский язык, биология, физика, математика — изучение дисциплин, дающих системное представление о мире, было обязательным. В результате ученик покидал школьную скамью, имея практически энциклопедические знания. Эти знания становились тем крепким фундаментом, на котором можно было «построить» что угодно и впоследствии воспитать специалиста по любому профилю.

Залогом качественного образования была синхронизация получаемых знаний по разным предметам. Факты, узнаваемые учениками на уроках физики, перекликались со сведениями, полученными при изучении химии и математики. Таким образом, новые понятия и термины вводились параллельно, что помогало структурировать знания и формировать у детей целостную картину мира.

Сегодня педагоги бьют тревогу: у школьников отсутствует мотивация к учебе, многие старшеклассники не ощущают ответственности за собственное будущее. В советское время создать мотивацию удавалось благодаря взаимодействию нескольких факторов:

1. Оценки по предметам соответствовали полученным знаниям. В СССР не боялись ставить двойки и тройки даже за год. Статистика по классам, конечно, играла роль, но не имела первостепенное значение. Двоечника могли оставить на второй год: это был не только позор перед другими детьми, но и мощный стимул взяться за учебу. Оценку нельзя было купить: приходилось учиться, ведь по-другому заработать отличный результат было невозможно.

2. Система шефства и опеки в СССР была неоспоримым преимуществом. Слабый ученик не оставался один на один со своими проблемами и неудачами. Отличник брал его под свое попечение и занимался, пока двоечник не добьется успехов. Для сильных детей это тоже была хорошая школа: чтобы объяснить предмет другому ученику, им приходилось детально прорабатывать материал, самостоятельно учиться применять оптимальные педагогические методы. Система патернализма воспитала множество советских ученых, педагогов, которые впоследствии стали лауреатами престижных международных премий.

3.Равные условия для всех. Общественный статус и материальное положение родителей ученика никак не влияло на результаты в школе. Все дети находились в равных условиях, учились по одной программе, поэтому дорога была открыта для всех. Школьных знаний было достаточно, чтобы поступить в ВУЗ, не нанимая репетиторов. Обязательное распределение после института хоть и воспринималось как нежелательное явление, но гарантировало работу и востребованность полученных знаний и навыков.

4. Упор не только на обучение, но и на воспитание. Советская школа охватывала свободное время ученика, интересовалась его увлечениями. Секции, внеурочные занятия, которые были обязательными, почти не оставляли времени на бесцельное времяпровождение и порождали интерес к дальнейшему обучению.

5. Наличие бесплатных факультативных занятий. В советской школе, кроме обязательной программы, регулярно проводились факультативы для желающих. Занятия по дополнительным дисциплинам были бесплатными и доступными для всех, у кого было время и интерес их изучать.

6. Материальная поддержка студентов – стипендии составляли почти треть от средней заработной платы страны.

Совокупность указанных факторов порождала огромный стимул к учебе, без которого советское образование не было бы таким эффективным.

Педагог в советской школе – это образ с высоким социальным статусом. Учителей уважали и относились к их профессии как к ценному и общественно значимому труду. О школе снимали фильмы, слагали песни, представляя в них педагогов как интеллигентных, честных и высоко моральных людей, на которых нужно ровняться. Быть учителем считалось почетно.

Для этого были основания. К личности учителя в советской школе предъявлялись высокие требования. Преподавать шли люди, окончившие ВУЗы и имевшие внутреннее призвание обучать детей.

Такая ситуация сохранялась до 1970-х годов. Учителя имели сравнительно высокие зарплаты даже по сравнению с квалифицированными рабочими. Но ближе к «перестройке» ситуация стала меняться. Снижению авторитета личности учителя способствовало развитие капиталистических отношений. Установка на материальные ценности, которые теперь стали достижимыми, сделали профессию педагога малоприбыльной и непрестижной, что повлекло за собой нивелирование истинной ценности школьных отметок.

Итак, советское образование базировалось на трех основных «китах»:
1. Энциклопедические знания, достигаемые путем разностороннего обучения и синхронизации сведений, получаемых в результате изучения различных предметов.
2. Наличие мощного стимула у детей к учебе, благодаря патернализму и бесплатным внешкольным занятиям.
3. Уважение к учительскому труду и институту школы в целом.

Глядя на советскую систему образования с «колокольни» современности можно отметить некоторые недостатки. Можно сказать, что они являются чем-то вроде кирпичика, который мы, спустя много лет, могли бы добавить в храм науки, выстроенный великой страной.

Не будем затрагивать проблему обилия идеологии и подчинения ей гуманитарных наук. Критиковать сегодня идеологическую систему того времени – все равно что подвергать критике историю своей страны. Давайте рассмотрим некоторые недостатки, которые смогут послужить нам бесценным опытом.

1. Упор на теорию, а не на практику. Известная фраза А. Райкина: «Забудьте все, чему вас учили в школе, и слушайте…» родилась не на пустом месте. За ней скрывается усиленное изучение теории и отсутствие связи полученных знаний с жизнью. Тем не менее, недостаток практического опыта не помешал воспитать великих конструкторов, инженеров.

2. Низкий уровень обучения иностранным языкам. Отсутствие опыта общения с носителями порождало изучение языков на основе штампов, которые не менялись в учебниках из года в год. Советские школьники после 6 лет изучения иностранного так и не могли разговаривать на нем даже в пределах бытовых тем, хотя прекрасно знали грамматику. Недоступность учебной иностранной литературы, аудио- и видеозаписей, отсутствие необходимости общения с иностранцами отводило изучение зарубежных языков на второй план.

3. Отсутствие доступа к зарубежной литературе. Железный занавес создал ситуацию, при которой ссылаться на зарубежных ученых в студенческих и ученых работах стало не только стыдно, но и опасно. Недостаток свежей струи информации породил некоторую консервацию методов обучения. В связи с этим в 1992 году, когда западные веяния стали доступными, школьная система показалась устаревшей и требующей реформации.

4. Отсутствие домашнего образования и экстерната. Сложно судить, хорошо это или плохо, но отсутствие возможности у сильных учеников сдать предметы экстерном и перейти в следующий класс тормозило развитие будущих передовых кадров, уравнивало их с основной массой школьников.

Но как бы мы ни старались сегодня отыскать «ложку дегтя» в советской системе образования, ее достоинства остаются очевидным. Возможно, настанет время, и мы вернемся к опыту СССР, освоив его положительные стороны с учетом современных требований общества.

• Tags: ,

В последнее время многие частенько задают себе вопросы: почему у нас такой низкий уровень образования и почему многие выпускники не могут ответить даже на самые простые вопросы из школьной программы? Что сделали после развала СССР с предыдущей системой образования? В советские годы кадровая подготовка будущих специалистов кардинально отличалась от той, которая сегодня воцарилась на всём постсоветском пространстве. А ведь советская система образования всегда была конкурентноспособной. Благодаря ей СССР вышёл в 1960-ых годах на первые строчки в рейтинге самых образованных государств мира. Страна занимала лидирующее место по востребованности своих людей, чьи знания, опыт и навыки на благо родной страны всегда ценились. Какими же они были, советская наука и советское образование, если кадры действительно должны решать все? В преддверии нового учебного года поговорим о плюсах и минусах советской системы образования, о том, как советская школа формировала личность человека.

«Овладеть наукой, выковать новые кадры большевиков — специалистов по всем отраслям знаний, учиться, учиться, учиться упорнейшим образом, — такова теперь задача» (И.В.Сталин, Речь на VIII съезде ВЛКСМ,1928 год)

Не один раз разные люди по своему интерпретировали слова Бисмарка, который по поводу победы в битве при Садовой в 1866 году в войне Пруссии против Австрии сказал, что её одержал прусский народный учитель. Имелось в виду, что солдаты и офицеры прусской армии на тот момент были лучше образованы, чем солдаты и офицеры армии противника. Перефразировав его президент США Дж.Ф. Кеннеди, 4 октября 1957 года в день запуска СССР первого искусственного спутника Земли, сказал:

«Космос мы проиграли русским за школьной партой».Советская школа подготовила огромное количество молодых людей, которые смогли освоить сложную боевую технику в кратчайшие сроки, смогли за короткое время пройти ускоренные курсы в военных училищах и стать хорошо подготовленными командирами Красной Армии и патриотами своего социалистического Отечества.

Запад неоднократно отмечал успехи и достижения советского образования, особенно в конце 50-х годов.

Аналитическая записка НАТО об образовании в СССР (1959 год)

В мае 1959 года доктор Ц.Р.С. (C.R.S. Congressional Research Service — Исследовательская Служба Конгресса США) Мэндэрс подготовил для комитета по вопросам науки НАТО доклад на тему «Научно-техническое образование и кадровые резервы в СССР». Далее приводятся выдержки из данного доклада, примечания в квадратных скобках — наши.

«Когда Советский Союз был образован немногим более 40 лет назад, государству пришлось столкнуться с огромными трудностями. Урожай советского юга был уничтожен нашествием саранчи, в результате чего отмечался дефицит продовольствия и низкий моральный дух населения [заметьте — ни слова о так называемом «голодоморе»]. Обороне не способствовало ничего, кроме рационального использования территориальных и климатических условий. Государство отставало в образовании и других социальных сферах, неграмотность была широко распространена, и спустя почти 10 лет [а это 1929 год] советские журналы и печатные издания по-прежнему сообщали о том же уровне грамотности. Сорок лет назад безнадежно не хватало обученных кадров, чтобы вывести советский народ из трудной ситуации, а сегодня СССР оспаривает право США на мировое господство. Это достижение, которое не знает равных в современной истории…».

«На протяжении многих лет значительная доля обученных кадров возвращается обратно в систему образования, чтобы подготовить ещё больше специалистов. Преподавание — хорошо оплачиваемое и престижное занятие. Чистый ежегодный прирост обученных кадров составляет 7% в СССР (для сравнения, в США — 3,5%, в Великобритании 2,5 — 3 %)».

«С каждым новым этапом научно-технического прогресса начинается соответствующая программа подготовки преподавателей. С 1955 года в Московском государственном университете готовят преподавателей программирования».

«На уровне постдипломного образования СССР не испытывает нехватки в профессионалах, способных управлять государственными проектами. В высшем и школьном образовании всё указывает на то, что количество профессионально подготовленных выпускников не только без труда останется на прежнем уровне, но может быть увеличено».

«Западные эксперты, как правило, завидуют количеству и качеству оборудования в советских учебных заведениях».

«На Западе существует значительная тенденция придерживаться крайних взглядов в отношении Советского Союза. Его граждане, однако, не супермены и не второсортный материал. На самом деле, это люди с такими же способностями и эмоциями, как и все остальные. Если 210 миллионов человек на Западе будут слаженно работать с такими же приоритетами и таким же рвением, как их коллеги в Советском Союзе, они добьются похожих результатов. Государства, самостоятельно соревнующиеся с СССР, впустую растрачивают свои силы и ресурсы в попытках, обречённых на провал. Если невозможно постоянно изобретать методы, превосходящие методы СССР, стоит всерьёз задуматься над заимствованием и адаптацией советских методов».

И вот ещё одно мнение западного политика и бизнесмена о политике Сталина:

«Коммунизм при Сталине завоевал аплодисменты и восхищение всех западных наций. Коммунизм при Сталине дал нам пример патриотизма, которому трудно найти аналогию в истории. Преследование христиан? Нет. Там нет религиозного преследования. Двери церквей открыты. Политические репрессии? Да, конечно. Но теперь уже ясно, что те, кого расстреляли, предали бы Россию немцам».

Теперь можно с уверенностью утверждать, что образование в СССР было на высшем уровне, что подтверждается заключением западных аналитиков. Оно, конечно, во многим не соответствовало мировым стандартам. Но теперь-то мы хорошо понимаем, что это проблема «стандартов». Ибо сейчас имеем те самые мировые стандарты. Только вот самые способные представители нашей молодёжи, обученные в соответствии с этим стандартами, по нашим советским меркам вообще не тянут на грамотных. Так себе… твёрдые троечники. Поэтому нет сомнения, что дело не в министрах Фурсенко или Ливанове, что современная проблема кроется сугубо в самой системе.

Что же представляла собой советская система образования, о которой так уважительно говорили на Западе, и методы которой были заимствованы как в Японии, так и других странах?

До сих пор идут споры о том, действительно ли систему образования в СССР можно считать лучшей в мире. Кто-то с уверенностью соглашается, а кто-то говорит о губительном воздействии идеологических принципов. Без сомнения, пропаганда существовала, но в том числе благодаря пропаганде в рекордно сжатые сроки была ликвидирована безграмотность населения, образование стало общедоступным, а такого количества Нобелевских лауреатов и победителей международных олимпиад, сколько их насчитывалось ежегодно в советское время, не было до сих пор. Советские школьники побеждали на международных олимпиадах, в том числе и по естественнонаучным дисциплинам. И всё эти достижения возникали несмотря на то, что общее образование в СССР утвердилось позднее чем в западных странах практически на целый век. Известный педагог-новатор Виктор Шаталов (родился в 1927 году) говорил:

«В послевоенные годы в СССР возникла космическая, поднялась оборонная промышленность. Всё это не могло вырасти из ничего. Всё основывалось на образовании. Поэтому можно утверждать, что наше образование было неплохим».

Плюсов действительно было много. Не будем говорить о массовости и доступности школьной ступени образования: сегодня этот принцип сохраняется. Поговорим о качестве обучения: это достояние советского прошлого любят сравнивать с качеством обучения в современном обществе.

Доступность и всеохватность

Одним из самых значительных преимуществ советской системы школьного образования являлась его доступность. Это право было закреплено конституционно (статья 45 Конституции СССР 1977 года). Главное отличие советской системы образования от американской или британской заключалось в единстве и согласованности всех звеньев образования. Чёткая вертикальная система (начальная, средняя школа, техникум, вуз, аспирантура, докторантура) позволяла точно спланировать вектор своего обучения. Для каждой ступени были выработаны единые программы и требования. При переезде родителей или смены школы по каким-либо иным причинам не было необходимости заново изучать материал или пытаться вникнуть в систему, принятую в новом образовательном учреждении. Максимум неприятностей, который мог доставить переход в другую школу, — необходимость повторять или догонять 3 —- 4 темы по каждой дисциплине. Учебники в школьной библиотеке выдавались бесплатно и были доступны абсолютно всем.

Ошибочно полагать, что в советской школе у всех учеников был одинаковый уровень знаний. Безусловно, общая программа должна быть усвоена всеми. Но если подросток интересуется каким-то отдельным предметом, то ему давались все возможности для его дополнительного изучения. При школах были математические кружки, кружки любителей словесности и так далее.

Однако, существовали и профильные классы, и профильные школы, где дети получали возможность углубленно изучать те или иные предметы, что было поводом особенной гордости родителей дети, которых обучались в математической школе или школе с языковым уклоном. Это воспитывало и в родителях и детях чувство собственной исключительности, «элитарности». Именно такие дети во многом стали «идейным костяком» диссидентского движения. К тому же даже в обычных школах к концу 1970-х сложилась практика скрытой сегрегации, когда наиболее способные дети попадают в «А» и «Б» классы, а класс «Г» является своего рода «отстойником», какая практика в сегодняшних школах уже считается нормой.

Фундаментальность и разносторонность знаний

Несмотря на то, что в советской школе выделился мощный ряд ведущих предметов, среди которых был русский язык, биология, физика, математика — изучение дисциплин, дающих системное представление о мире, было обязательным. В результате ученик покидал школьную скамью, имея практически энциклопедические знания. Эти знания становились тем крепким фундаментом, на котором можно было впоследствии воспитать специалиста почти по любому профилю.

Залогом качественного образования была синхронизация получаемых знаний по разным предметам посредством идеологии. Факты, узнаваемые учениками на уроках физики, перекликались со сведениями, полученными при изучении химии и математики, увязывались через доминирующие в обществе идеи. Таким образом, новые понятия и термины вводились параллельно, что помогало структурировать знания и формировать у детей целостную картину мира, хоть и идеологизированную.

Наличие стимула и вовлечённости в учебный процесс

Сегодня педагоги бьют тревогу: у школьников отсутствует мотивация к учёбе, многие старшеклассники не ощущают ответственности за собственное будущее. В советское время создать мотивацию удавалось благодаря взаимодействию нескольких факторов:

• Оценки по предметам соответствовали полученным знаниям. В СССР не боялись ставить двойки и тройки даже за год. Статистика по классам, конечно, играла роль, но не имела первостепенное значение. Двоечника могли оставить на второй год: это был не только позор перед другими детьми, но и мощный стимул взяться за учёбу. Оценку нельзя было купить: приходилось учиться, ведь по-другому заработать отличный результат было невозможно.
• Система шефства и опеки в СССР была неоспоримым преимуществом. Слабый ученик не оставался один на один со своими проблемами и неудачами. Отличник брал его под свое попечение и занимался, пока двоечник не добьётся успехов. Для сильных детей это тоже была хорошая школа: чтобы объяснить предмет другому ученику, им приходилось детально прорабатывать материал, самостоятельно учиться применять оптимальные педагогические методы. Система шефства (а вернее помощи старших младшим) воспитала множество советских учёных, педагогов, которые впоследствии стали лауреатами престижных международных премий.
• Равные условия для всех. Общественный статус и материальное положение родителей ученика никак не влияло на результаты в школе. Все дети находились в равных условиях, учились по одной программе, поэтому дорога была открыта для всех. Школьных знаний было достаточно, чтобы поступить в ВУЗ, не нанимая репетиторов. Обязательное распределение после института хоть и воспринималось как нежелательное явление, но гарантировало работу и востребованность полученных знаний и навыков. Такое положение после государственного переворота 1953 года начало медленно меняться и уже к 1970-ым более «равными» стали дети партократии — «те, кто равнее» получали места в лучших заведениях, многие физико-математические, языковые школы таким образом стали вырождаться в «элитарные», откуда уже нельзя было нерадивого ученика просто так убрать, поскольку его папа был «большой человек».

• Упор не только на обучение, но и на воспитание. Советская школа охватывала свободное время ученика, интересовалась его увлечениями. Секции, внеурочные занятия, которые были обязательными, почти не оставляли времени на бесцельное времяпровождение и порождали интерес к дальнейшему обучению в различных областях.
• Наличие бесплатных факультативных занятий. В советской школе, кроме обязательной программы, регулярно проводились факультативы для желающих. Занятия по дополнительным дисциплинам были бесплатными и доступными для всех, у кого было время и интерес их изучать.
• Материальная поддержка студентов — стипендии составляли почти треть от средней заработной платы страны.

Совокупность указанных факторов порождала огромный стимул к учёбе, без которого советское образование не было бы таким эффективным.

Требования к педагогам и уважение к профессии

Педагог в советской школе — это образ с высоким социальным статусом. Учителей уважали и относились к их профессии как к ценному и общественно значимому труду. О школе снимали фильмы, слагали песни, представляя в них педагогов как интеллигентных, честных и высоконравственных людей, на которых нужно равняться.

Быть учителем считалось почётно

Для этого были основания. К личности учителя в советской школе предъявлялись высокие требования. Преподавать шли люди, окончившие ВУЗы и имевшие внутреннее призвание обучать детей.

Такая ситуация сохранялась до 1970-х годов. Учителя имели сравнительно высокие зарплаты даже по сравнению с квалифицированными рабочими. Но ближе к «перестройке» ситуация стала меняться. Снижению авторитета личности учителя способствовало развитие капиталистических отношений. Установка на материальные ценности, которые теперь стали достижимыми, сделали профессию педагога малоприбыльной и непрестижной, что повлекло за собой нивелирование истинной ценности школьных отметок.

Итак, советское образование базировалось на трёх основных «китах»:

• энциклопедические знания, достигаемые путём разностороннего обучения и синхронизации сведений, получаемых в результате изучения различных предметов, пусть и через идеологию;
• наличие мощного стимула у детей к учебе, благодаря шефству старших над младшими и бесплатным внешкольным занятиям;
• уважение к учительскому труду и институту школы в целом.

Глядя на советскую систему образования с «колокольни» современности можно отметить некоторые недостатки. Можно сказать, что они являются чем-то вроде кирпичика, который мы, спустя много лет, могли бы добавить в храм науки, выстроенный страной.

Давайте рассмотрим некоторые недостатки, которые лучше видятся на расстоянии..

Упор на теорию, а не на практику

Известная фраза А. Райкина: «Забудьте всё, чему вас учили в школе, и слушайте…» родилась не на пустом месте. За ней скрывается усиленное изучение теории и отсутствие связей полученных знаний с жизнью.

Если говорить о системе всеобщего обязательного образования в СССР, то она превосходила системы образования зарубежных стран (и прежде всего — развитых капиталистических) по широте тематического спектра и глубине изучения предметов (в особенности — математики, физики, химии, других отраслей естествознания). На основе среднего образования очень высокого качества (по мировым меркам той эпохи) вузы СССР давали студентам знания не непосредственно прикладного характера, а большей частью знания фундаментального характера, из которых проистекают все непосредственно прикладные знания и навыки. Но советским вузам был свойственен и общий порок системы образования западного типа, характерный для неё со второй половины XIX века

Отсутствие «философий отраслей»

Общий порок советской и западной систем образования — это утрата канонов профессиональной деятельности: поэтому того, что можно назвать «философия проектирования и производства» тех или иных техносферных объектов, «философия эксплуатации» тех или иных устройств, «философия здравоохранения и оказания медицинской помощи» и т.п. прикладных философий, — в учебных курсах советских вузов не было. Имевшиеся курсы под названием «Введение в специальность» в своём большинстве не освещали проблематики такого рода философий, а дойти до её понимания, как показывает практика, самостоятельно смогли только единицы из всей массы выпускников вузов и то — только спустя многие годы после получения дипломов.

Но понимание ими этой проблематики в подавляющем большинстве случаев не находило выражения в общедоступных (хотя бы в среде профессионалов) текстах:

• отчасти потому, что малочисленные понимавшие эту проблематику в большинстве своём были заняты своим профессиональным делом и не находили времени для того, чтобы написать книгу (учебник для студентов);
• но среди понимавших были и те, кто осознанно поддерживал свою монополию на знания и сопряжённые с ними навыки, поскольку такой монополизм лежал в основе их высокого статуса в социальной иерархии, в иерархии соответствующего профессионального сообщества и обеспечивал ту или иную неформальную власть;
• а отчасти и потому, что этот жанр «абстрактной литературы» не был востребован издательствами, тем более, что такого рода «философии работы» могли во многом противоречить идеологическим установкам аппарата ЦК КПСС и дурости вышестоящих по иерархии власти (в профессиональной сфере) бюрократов-руководителей.

Кроме того, те, кто был способен написать такого рода книги, в своём большинстве не занимали высоких руководящих должностей, вследствие чего писать на такого рода темы в условиях родоплеменного строя послесталинского СССР им было не всегда «по чину». А те, кому было «по чину», в послесталинские времена были в большинстве своём карьеристами-бюрократами, не способными написать такого рода жизненно состоятельные книги. Хотя за авторством бюрократов иногда издавались книги, которые претендовали на то, чтобы заполнить этот пробел, но они были по сути графоманством.

Примером такого рода графоманства является рекламируемая по настоящее время многими недотёпами книга главкома ВМФ СССР с 1956 по 1985 год С.Г. Горшкова (1910 — 1988) «Морская мощь государства» (Москва: Воениздат. 1976 г. — 60 000 экз., 2-е дополненное издание 1979 г. — 60 000 экз.). Судя по её тексту, она написана коллективом узких специалистов (подводниками, надводниками, авиаторами, оружейниками и представителями других родов сил и служб флота), которые не воспринимали развитие Флота в целом как построение сложной системы, предназначенной для решения определённых задач, в которой все элементы должны быть представлены в необходимых количествах и взаимосвязях возлагаемых на каждый из них функций; системы, которая взаимодействует с другими системами, порождёнными обществом, и с природной средой.

С.Г. Горшков сам вряд ли прочитал «свою» книгу, а если и прочитал, то по слабоумию карьериста не понял жизненной несостоятельности и взаимной несовместимости многих положений, высказанных в ней авторами разных разделов.

До понимания проблематики развития военно-морской мощи страны, выраженной в произведениях Адмирала Флота Советского Союза И.С. Исакова (1894 — 1967), С.Г. Горшкову было весьма далеко, что оказало крайне вредное воздействие на обороноспособность СССР и развитие его Военно-морского флота на протяжении тех 30 лет, когда С.Г. Горшков возглавлял ВМФ СССР.

Те, кто предубеждён, что под руководством С.Г. Горшкова был построен могучий флот, должны понять, что всякий флот — это собрание кораблей, береговых сил и служб, но не всякое собрание кораблей, береговых сил и служб даже при их многочисленности и разнообразии является действительно Флотом. Последнее и имело место в СССР, когда главкомом ВМФ был С.Г. Горшков, и это было весьма разорительно для страны и не очень эффективно в военном отношении.

Невмешательство в технические вопросы идейной бюрократии

«Как могло случиться, что вредительство приняло такие широкие размеры? Кто виноват в этом? Мы в этом виноваты. Если бы мы дело руководства хозяйством поставили иначе, если бы мы гораздо раньше перешли к изучению техники дела, к овладению техникой, если бы мы почаще и толково вмешивались в руководство хозяйством, — вредителям не удалось бы так много навредить.
Надо самим стать специалистами, хозяевами дела, надо повернуться лицом к техническим знаниям, — вот куда толкала нас жизнь. Но ни первый сигнал, ни даже второй сигнал не обеспечили ещё необходимого поворота. Пора, давно пора повернуться лицом к технике. Пора отбросить старый лозунг, отживший лозунг о невмешательстве в технику, и стать самим специалистами, знатоками дела, стать самим полными хозяевами хозяйственного дела».

Лозунг о невмешательстве в технические вопросы в практике управления времён гражданской войны и 1920-х годов означал, что «политически идейный», но малограмотный и не знающий техники и технологий, человек мог быть назначен руководителем, в результате чего под его руководством оказывались «политически незрелые» и потенциально контрреволюционные профессионалы. Далее такой руководитель ставил перед подчинёнными ему профессионалами задачи, которые перед ним поставили вышестоящие руководители, а его подчинённые, в свою очередь, опираясь на свои знания и профессиональные навыки, должны были обеспечить их решение. Т.е. за «политически идейным», но не сведущем в деле руководителем оказывались первые этапы полной функции управления предприятием (либо структурой иного назначения), а за подчинёнными ему профессионалами — последующие этапы.

• Если руководитель коллектива и профессионалы были добросовестны или хотя бы честны, и как следствие — этически совместимы в общем деле, то в таком варианте система управления предприятием была работоспособной и приносила пользу обеим сторонам: руководитель учился делу, подчинённые профессионалы расширяли кругозор, втягивались в политическую жизнь и становились гражданами СССР (в смысле слова «гражданин», понятном из стихотворения Н.А. Некрасова «Поэт и гражданин») де-факто, а не только де-юре.
• Если руководитель или профессионалы оказывались этически несовместимы в силу недобросовестности и бесчестности хотя бы одной из сторон (хоть «идейного» руководителя, хоть профессионалов), то система управления предприятием в большей или меньшей мере утрачивала работоспособность, что влекло за собой последствия, которые могли юридически квалифицироваться как вредительство либо руководителя, либо профессионалов, либо всех вместе (такая статья была в уголовных кодексах всех союзных республик).

Как такая система работала на практике в военном деле, см. рассказ писателя-мариниста, а ранее — профессионального военного моряка Л.С. Соболева (1898 — 1971, был беспартийным) «Экзамен». В этом рассказе «дух эпохи» представлен во многих аспектах точно, но с точки зрения либералов — клеветнически. Однако этот же «дух эпохи» был и «на гражданке», потому примерно так же система «политически-идейный руководитель — подчинённые профессионалы-специалисты, аполитичные и безыдейные» (такие же как профессор Николай Степанович из повести А.П. Чехова «Скучная история») работала и на гражданке.

По сути И.В. Сталин в цитируемом выступлении поставил задачу: поскольку одной «идейной убеждённости в правоте социализма» для руководителей-хозяйственников — недостаточно, то их идейная убеждённость должна практически выражаться в освоении ими соответствующих технических знаний и применении этих знаний для выявления и разрешения проблем экономического обеспечения политики Советского государства во всех её составляющих: в глобальной, внешней, внутренней; в противном случае они — лицемеры, прикрывающие своей «идейной убеждённостью» — пустословием — реальное вредительство.
А теперь обратимся к выступлению И.В. Сталина «Новая обстановка — новые задачи хозяйственного строительства» на совещании хозяйственников 23 июня 1931 года (выделения жирным — наши):

«…мы не можем уже обходиться тем минимумом инженерно-технических и командных сил промышленности, которым мы обходились раньше. Из этого следует, что старых очагов формирования инженерно-технических сил уже недостаточно, что необходимо создать целую сеть новых очагов — на Урале, в Сибири, в Средней Азии. Нам нужно теперь обеспечить себя втрое, впятеро больше инженерно-техническими и командными силами промышленности, если мы действительно думаем осуществить программу социалистической индустриализации СССР.
Но нам нужны не всякие командные и инженерно-технические силы. Нам нужны такие командные и инженерно-технические силы, которые способны понять политику рабочего класса нашей страны, способны усвоить эту политику и готовы осуществить её на совесть » .

При этом И.В. Сталин не признавал за партией и её членами монополии на обладание совестью и деловыми качествами. В этом же его выступлении есть такой фрагмент:

«Некоторые товарищи думают, что на руководящие должности на фабриках, на заводах можно выдвигать лишь партийных товарищей. На этом основании они нередко оттирают способных и инициативных беспартийных товарищей, выдвигая на первое место партийцев, хотя и менее способных и неинициативных. Нечего и говорить, что нет ничего глупее и реакционнее такой, с позволения сказать, «политики». Едва ли нужно доказывать, что такой «политикой» можно лишь дискредитировать партию и оттолкнуть от партии беспартийных рабочих. Наша политика состоит вовсе не в том, чтобы превратить партию в замкнутую касту. Наша политика состоит в том, чтобы между партийными и беспартийными рабочими существовала атмосфера «взаимного доверия», атмосфера «взаимной проверки» (Ленин). Партия наша сильна в рабочем классе, между прочим, потому, что она проводит такую именно политику».

В послесталинские времена, если соотноситься с этим фрагментом, кадровая политика была глупа и реакционна, и именно в результате неё на вершинах власти оказались М.С. Горбачёв, А.Н. Яковлев, Б.Н. Ельцин, В.С. Черномырдин, А.А. Собчак, Г.Х. Попов и прочие активисты перестройки реформаторы и не способные поставить их на место В.С. Павлов, Е.К. Лигачёв, Н.В. Рыжков и многие другие «противники перестройки» и буржуазно-либеральных реформ.

Упоминание совести как основы деятельности каждого человека, и прежде всего — управленцев — в условиях строительства социализма и коммунизма контрастирует с высказыванием другого политического деятеля той эпохи.

«Я освобождаю человека, — говорит Гитлер, — от унижающей химеры, которая называется совестью. Совесть, как и образование, калечит человека. У меня то преимущество, что меня не удерживают никакие соображения теоретического или морального порядка» .

Сама цитата из доклада И.В. Сталина на торжественном заседании Московского Совета депутатов трудящихся 6 ноября 1941 года, посвящённого 24-й годовщине Великой октябрьской социалистической революции.
Но А. Гитлер не новатор в отрицании совести. Ницше

«Испытывал ли я когда-нибудь угрызение совести? Память моя хранит на этот счёт молчание» (Т. 1. С. 722, «Злая мудрость», 10).

«Угрызение совести — такая же глупость, как попытка собаки разгрызть камень» (Там же. С. 817, «Странник и его тень», 38)»

Вследствие этого Ф. Ницше и кончил жизнь в дурдоме.

Коммунизм в переводе с латыни на русский язык — общинность, общность; кроме того в латинском языке это слово однокоренное с «коммуникацией», т.е. со связью, в том числе и с информационной связью между людьми и не только между ними, а корнем слова «совесть» является та же «коммуникация» — «весть». Иначе говоря:

«Коммунизм — общность людей на основе совести: всё остальное в коммунизме — следствие единства совести у разных лиц».

Низкий уровень обучения иностранным языкам

Отсутствие опыта общения с носителями порождало изучение языков на основе штампов, которые не менялись в учебниках из года в год. Советские школьники после 6 лет изучения иностранного так и не могли разговаривать на нём даже в пределах бытовых тем, хотя прекрасно знали грамматику. Недоступность учебной иностранной литературы, аудио- и видеозаписей, отсутствие необходимости общения с иностранцами отводило изучение зарубежных языков на второй план.

Отсутствие широкого доступа к зарубежной литературе

Железный занавес создал ситуацию, при которой ссылаться на зарубежных учёных в студенческих и учёных работах стало не только стыдно, но и опасно. Недостаток свежей информации породил некоторую консервацию методов обучения. В связи с этим в 1992 году, когда западные источники стали доступными, школьная система показалась устаревшей и требующей реформации.

Отсутствие домашнего образования и экстерната

Сложно судить, хорошо это или плохо, но отсутствие возможности у сильных учеников сдать предметы экстерном и перейти в следующий класс тормозило развитие будущих передовых кадров, уравнивало их с основной массой школьников.

Безальтернативное совместное обучение мальчиков и девочек

Одной из сомнительных советских новаций в образовании стало обязательное совместное обучение мальчиков и девочек вместо дореволюционного раздельного образования. Тогда этот шаг был оправдан борьбой за права женщин, нехваткой кадров и помещений для организации отдельных школ, а также широким распространением практики совместного обучения в некоторых ведущих странах мира, в том числе в США. Однако новейшие исследования в тех же США показывают, что раздельное обучение повышает результаты учащихся на 10 — 20 %. Всё достаточно просто: в совместных школах мальчики и девочки отвлекаются друг на друга, заметно больше возникает конфликтов и инцидентов; мальчики вплоть до последних классов школы отстают в обучении от девочек-одногодок, так как мужской организм развивается медленнее. Напротив, при раздельном обучении появляется возможность лучше учитывать поведенческие и когнитивные особенности разных полов для повышения результативности, самооценка подростков в большей мере зависит от успеваемости, а не от каких-то других вещей. Интересно, что в 1943 году в городах было введено раздельное обучение мальчиков и девочек, которое после смерти Сталина вновь было ликвидировано в 1954 году.

Деградация системы среднего профессионального образования в позднем СССР

Хотя в СССР всячески превозносили человека труда и пропагандировали рабочие профессии, в 1970-е годы система среднего профессионального образования в стране начала явно деградировать, даже несмотря на то заметное преимущество, которое было у молодых рабочих по части зарплат. Дело в том, что в СССР пытались обеспечить всеобщую занятость, и поэтому в ПТУ массово брали не поступивших в вузы двоечников и троечников, а также принудительно помещали туда малолетних уголовников. В результате среднее качество контингента учащихся в ПТУ резко упало. Кроме того, карьерные перспективы ПТУ-шников были гораздо хуже, чем в предыдущую эпоху: огромное число квалифицированных рабочих было подготовлено в ходе индустриализации 1930—1960-х годов, лучшие места были заняты, и молодёжи стало труднее пробиться наверх. При этом в СССР была крайне слабо развита сфера услуг, что было связано с серьёзными ограничением предпринимательства, а ведь именно сфера услуг создаёт наибольшее количество рабочих мест в современных развитых странах (в том числе и мест для людей без высшего или профессионального образования). Таким образом, альтернатив в трудоустройстве, как в нынешнее время, тогда не было. Культурная и воспитательная работа в ПТУ оказалась поставлена плохо, учащиеся «ПТУшники» стали ассоциироваться с хулиганством, пьянством и общим низким уровнем развития. «Будешь плохо учиться в школе — пойдёшь в ПТУ!» (профессиональное техническое училище) — примерно так говорили родители нерадивым школьникам. Негативный образ профессионального образования по рабочим специальностям держится в России до сих пор, хотя квалифицированные токари, слесари, фрезеровщики, сантехники относятся сейчас к числу высокооплачиваемых профессий, представители которых в дефиците.

Возможно, настанет время, и мы вернёмся к опыту СССР, освоив его положительные стороны с учётом современных требований общества, то есть — на новом уровне.

Заключение

Анализируя текущую культуру нашего общества в целом, можно прийти к выводу, что исторически сложившиеся на земле общества порождают три уровня несвободы людей.

Уровень первый

На нём пребывают люди, освоившие некий минимум общеупотребительных социально значимых знаний и навыков, не умеющие самостоятельно осваивать (на основе литературы и иных источников информации) и производить «с нуля» новые для них знания и навыки. Такие люди способны работать только в профессиях, не требующих какой-либо специализированной квалификации, или в массовых профессиях, которые можно без особых затрат труда и времени освоить на основе всеобщего образовательного минимума.

Они — наиболее несвободны, поскольку практически не имеют свободного времени и не способны войти в иные сферы деятельности кроме тех, которые так или иначе освоили и в которых оказались, возможно, не по своей воле.

Уровень второй

Освоившие знания и навыки «престижных» профессий, в которых относительно непродолжительная занятость (каждодневная или эпизодическая) обеспечивает достаточно высокий доход, что позволяет иметь некоторое количество свободного времени и распоряжаться им по своему усмотрению. Они в своём большинстве также не умеют самостоятельно осваивать и производить «с нуля» новые для них знания и навыки, в особенности вне сферы их профессиональной деятельности. Поэтому их несвобода начинается тогда, когда освоенная ими профессия обесценивается, а они, не умея быстро освоить какую- либо иную достаточно высокодоходную профессию, скатываются в первую группу.

На этом уровне в культурах большинства цивилизованных обществ индивидам предоставляется доступ к знаниям и навыкам, которые позволяют им войти в сферу управления общественной в целом значимости, оставаясь при этом концептуально безвластными. Термин «концептуальная власть» следует понимать двояко: во-первых, как тот вид власти, который даёт обществу концепцию его жизни в преемственности поколений как единого целого (т.е. определяет цели бытия общества, пути и средства их достижения); во-вторых, как власть самой концепции над обществом.

Уровень третий

Умеющие самостоятельно осваивать ранее выработанные и производить «с нуля» новые для них и общества знания и навыки общественной в целом значимости и эксплуатировать их на коммерческой или какой-либо иной социально-статусной основе. Их несвобода начинается тогда, когда они, не задумываясь об объективности Добра и Зла, о различии их смысла, впадают осознанно или неосознанно во вседозволенность и начинают творить объективно недопустимое Зло, в результате чего сталкиваются с потоком сдерживающих их активность тех или иных неподвластных им обстоятельств — вплоть до убийственных. Эти факторы могут быть как внутрисоциальными, так и общеприродными, и могут иметь масштаб как личностный, так и более широкий — вплоть до глобального.

Выход на этот уровень обусловлен освоением в том числе и управленческих знаний и навыков, включая и те, которые необходимы для обретения и осуществления концептуальной властности. В условиях обществ, в которых население подразделяется на простонародье и правящую «элиту», в которой из поколения в поколение воспроизводится ещё более узкая социальная группа, несущая ту или иную внутреннюю закрытую традицию управления, выход на этот уровень блокируется системой как всеобщего, так и «элитарного» образования. Выход на него возможен либо самочинно (к этому способны редкие самоучки), либо вследствие принадлежности к определённым кланам тех, кто несёт внутренние традиции управления или избрания этими кланами индивида для включения его в свои ряды. Эта блокировка носит не спонтанно-естественный характер, а представляет собой целенаправленно выстроенный системообразующий культурологический фактор, в действии которого выражается защита своей монополии на концептуальную властность тех или иных клановых группировок, которая позволяет им эксплуатировать остальное — управленчески недееспособное — общество в своих интересах.

Уровень обретения свободы

Уровень обретения свободы — один единственный: человек, действуя по совести, осознаёт объективное различие Добра и Зла, их смысл, и на этой основе, приняв сторону Добра, обретает способность осваивать самостоятельно и производить «с нуля» новые для него и общества знания и навыки заблаговременно или же в темпе развития ситуации. По этой причине он обретает независимость от корпораций, монополизировавших те или иные социально значимые знания и навыки, на которых основывается социальный статус их представителей. Отметим, что в религиозном миропонимании совесть — врождённое религиозное чувство человека, «подключённое» к его бессознательным уровням психики; на её основе строится диалог человека и Бога, если человек не уклоняется от этого диалога сам, и в этом диалоге Бог даёт каждому доказательство Своего бытия в полном соответствии с принципом «практика — критерий истины». Именно по этой причине совесть в религиозном миропонимании является средством разграничения объективных Добра и Зла в конкретике непрестанно текущей жизни общества, а добрый человек — человек живущей под властью диктатуры совести.

В атеистическом миропонимании природа и источник совести не познаваемы, хотя факт активности её в психике многих людей некоторыми школами атеистической психологии признаётся. О совести и свободе в указанном смысле можно говорить как о само собой разумеющемся факте, не вдаваясь в обсуждение вопросов богословских традиций исторически сложившихся концепций вероисповедания, если обстоятельства к этому не располагают; либо если приходится объяснять эту проблематику атеистам-материалистам, для которых обращение к богословским вопросам — заведомый признак неадекватности собеседника, или атеистам-идеалистам, для которых несогласие собеседника с принятой ими традицией вероисповедания — заведомый признак одержимости и сатанизма.

Соответственно этой — внеэкономической и невоенно-технической по её существу задаче — задаче смены действующей концепции глобализации на праведную концепцию система всеобщего обязательного и профессионально специализированного образования в стране была сориентирована под руководством И.В. Сталина на то, чтобы все, кто способен и желает учиться, обретали знания, позволяющие им выйти как минимум на третий уровень несвободы, включая и обретение концептуальной властности.

Хотя градация уровней несвободы, показанная выше, и феномен концептуальной власти в эпоху И.В. Сталина не осознавались, тем не менее, именно об этом он писал прямо в терминологии той эпохи, и это можно однозначно понять из его слов:

«Необходимо … добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития…» .

«Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьёзного культурного роста членов общества без серьёзных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии. Для этого нужно дальше коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше как путём прямого повышения денежной зарплаты, так и особенно путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления.
Таковы основные условия подготовки перехода к коммунизму».

Реальное народовластие, в основе которого лежит доступность для освоения знаний и навыков, позволяющих осуществлять полную функцию управления в отношении общества, невозможно без освоения достаточно широкими слоями во всех социальных группах искусства диалектики (как практического познавательно-творческого навыка) как основы для выработки концептуальной властности.

И соответственно диалектический материализм входил в СССР стандарт как среднего (впоследствии ставшего всеобщим), так и высшего образования, в силу чего некоторое количество учащихся в процессе знакомства с «диаматом» вырабатывало в себе какую ни на есть личностную культуру диалектического познания и творчества, даже при том, что диалектика в «диамате» была покалечена Г.В.Ф. Гегелем: сведена к трём «законам» и подменена некой логикой, в каком виде её восприняли классики марксизма — К. Маркс, Ф. Энгельс, В.И. Ленин, Л.Д. Бронштейн (Троцкий).

Однако выход на уровень свободы система образования СССР не обеспечивала в силу тоталитарного господства марксизма, извращавшего миропонимание и вводившего его в конфликт с совестью, чему также способствовал принцип «демократического централизма», лежавший в основе внутренней дисциплины ВКП (б) — КПСС, комсомола и пионерской организации, советских профсоюзов, ставший инструментом подчинения большинства не всегда праведной воле и по сути мафиозной дисциплине руководящего меньшинства.

Но и при этих пороках система образования в СССР всё же не препятствовала в осуществлении прорыва на свободу тем, кто жил под властью диктатуры совести и относился к марксизму и внутренней дисциплине партии и подконтрольных руководству партии общественных организаций как к исторически преходящему обстоятельству, а к совести — как к непреходящей основе, на отношении к которой строится суть и судьба всякой личности и всякого общества.

А обеспечение эффективности системы образования в качестве средства инновационного развития экономики опережающими темпами и экономического обеспечения обороноспособности страны — это средство решения вышеназванной И.В. Сталиным главной задачи: чтобы все могли стать активными деятелями общественного развития.

Если же говорить о развитии системы образования России в перспективе, то — на основании сказанного выше — оно может выражаться только в построении системы всеобщего обязательного образования, способной вывести учащегося на единственный уровень свободы в определённом ранее смысле и мотивирующей на достижение этого результата всех, кому проблемы со здоровьем не мешают освоить учебные программы.

При этом образование (в смысле предоставления доступа к освоению знаний и навыков и помощь в их освоении) безальтернативно оказывается связанным с воспитанием подрастающих поколений, поскольку выход на единственный уровень свободы это — не только владение определёнными знаниями и навыками, но и безусловное самоподчинение воли личности её совести, а это — тематика воспитания каждого ребёнка персонально соответственно конкретике обстоятельств его жизни.

Послесловие

Педагоги советской школы давали базовые знания по своим предметам. И их вполне хватало, чтобы выпускник школы самостоятельно (без репетиторов и взяток) поступил в высшее учебное заведение. Тем не менее советское образование считалось фундаментальным. Общеобразовательный уровень подразумевал широкий кругозор. В СССР не было ни одного выпускника школы, который бы не читал Пушкина или не знал, кто такой Васнецов.

В конце хочется привести сочинение советского школьника о Родине. Посмотрите! Так умели писать наши мамы и бабушки. 1960-70 годы в СССР… И это написано не шариковой ручкой, а перьевой!

Поздравляем Вас всех с Днём Знаний!

18 апреля закончилась досрочная сдача ЕГЭ. Специалисты констатируют отсутствие принципиальных нарушений. Но повлияет ли налаженный контроль над тестами на знания школьников, которые в советское время не подвергались сомнениям? Попробуем разобраться в этой проблеме.

Российское самопознание

Статья № 7 «Закона об образовании» предписывает ввести Федеральные государственные стандарты, в соответствии с которыми нынешняя система образования отказывается от традиционного формата обучения «в виде знаний, умений и навыков». Теперь же за основу берутся так называемые универсальные учебные действия (УУД), под которыми понимают «общеучебные умения», «общие способы деятельности», «надпредметные действия» и так далее. Если попытаться понять эти фразеологизмы, то их смысл сводится к тому, что конкретика знаний уступает место познавательности и саморазвитию. Вместо того чтобы заставлять учеников зубрить и дотошно проверять их знания, учитель предлагает детям самостоятельно разбираться с темами. В конце концов, федеральные государственные стандарты лояльны к отрицательным результатам, проще говоря, к двойкам. В частности, в нормативах сказано — «не достижение этих требований выпускником не может служить препятствием для перевода его на следующую ступень образования». Кстати, в СССР двоечников оставляли на второй год.

Тинэйджеры по-итальянски

Составители новой российской системы образования, по мнению многих экспертов, скопировали формат большинства западных школ, главный постулат которой звучит так: «хочешь учиться — учись». Между тем, учителя бьют тревогу по поводу отсутствия у старшеклассников чувства ответственности, которое было характерно для советских выпускников. У многих молодых людей, закончивших современную школу, наблюдается психология тинэйджеров. Доцент кафедры социологии Лондонской школы экономики Екатерина Хаким отметила, что две трети молодых девушек в Европе категорически не хотят работать, ставя главной целью своей жизни удачное замужество. В России таких — уже половина. О том, как «самопознавательная» образовательная система, принятая на Западе, влияет на взрослую жизнь, можно наблюдать в странах ЕС. По статистике, 80% тридцатилетних поляков, итальянцев и греков живут с мамами и папами, а в Англии половина всех молодых людей регулярно требует от родителей деньги на проживание. Об этой проблеме говорит советник директора Российского института стратегических исследований Игорь Белобородов : «Повальная постподростковость — это не персональный выбор итальянцев или японцев, это глубокая деформация, кризис уже в запущенной стадии».

Чистописание: кара или необходимость?

Западный подход в корне противоречит русской этнопедагогике. К примеру, чистописание требовало от детей усидчивости и концентрации внимания. Каллиграфия была единственным предметом, унаследованным советской образовательной системой от царской начальной школы. «В воспоминаниях тех, кто помнил дореформенные уроки чистописания (до 1969 года), последние очень часто изображаются как кара и проклятие маленького человека, — поясняет филолог, ведущий научный сотрудник Института русской литературы РАН Константин Богданов . — Маршалл Маклюэн (выдающийся теоретик XX века в области культуры и коммуникаций), а вслед за ними другие специалисты в области медиальной антропологии и теории средств массовой коммуникации много писали о зависимости смысла информации от характера ее медиальной передачи. Образовательная роль чистописания представляется при этом более значительной, чем всего лишь роль начальной стадии в овладении алфавитом, письмом и грамотностью».

«Степень поколенческой преемственности у детей предреволюционной и советской поры в этом отношении выше, чем у детей, прошедших советскую школу, и тех, кто учится в школе сейчас, — констатирует Константин Богданов. — В последнем случае граница между поколениями пролегает там, где, фигурально выражаясь, заканчиваются чернильные кляксы». Школьные традиции русской, а затем и советской школы полностью вытеснены из нынешнего образа жизни и заменены стандартами западной развлекательной культуры. Касается это, прежде всего, забвения морального кодекса юного человека, имевшего место в СССР. Особенно наглядно это проявляется сейчас — в эпоху интернета. При всех технических плюсах, отсутствие самоцензуры во всемирной паутине приводит к деградации детской личности. «Бесконтрольный интернет калечит детскую душу, — уверены учителя, — школьницы устраивают селфи-сессии, стараясь шокировать публику. Мальчики становятся агрессивными и циничными. Они бравируют жестокостью». По общему мнению педагогов, дети страдают интернет-зависимостью. Такие подростки никогда не променяют социальные сети и компьютерные игры на учебники.

Кругозор

Отсутствие требований к системным знаниям сразу же привело к сокращению предметов. В итоге убрали всё, что в советское время способствовало развитию кругозора. Детей, например, не учат астрономии, мотивируя это тем, что и в Америке этого предмета в школьной программе нет, «зато ВВП в разы больше, чем у нас». Кроме того, в российских школах убрали и черчение, мол, теперь проектируют с помощью САПР (системы автоматизированного проектирования). Между тем, по мнению многих математиков, именно черчение развивает геометрическое и пространственное мышление.

Спорт

О том, что советские школьники и школьницы занимались массово спортом, знают все. К примеру, но нормам ГТО для получения серебряного значка «Смелые и ловкие» учащиеся (мальчики) 1−4 классов должны были пробежать 60 метров за 10.8 секунд, а тысячу метров — за 5 минут, и, конечно же, потянуться на высокой перекладине — 3 раза. Десятиклассникам же предъявлялись требования, которые не под силу большинству нынешних молодых мужчин. Чтобы получить опять-таки «серебро» третьей возрастной ступени «Сила и мужество», необходимо было пробежать три тысячи метров за тринадцать с половиной минут, и проплыть «пятидесятиметровку» — за пятьдесят секунд. Кроме того, требовалось подтянуться на перекладине девять раз. Ставились и другие задачи: метнуть гранату весом 700 г на 32 м (для юношей); выполнить упражнение по стрельбе из малокалиберной винтовки (дистанция 25 м, 5 выстрелов) с результатом: из винтовки типа ТОЗ-8 — 30 очков, из винтовки типа ТОЗ-12 - 33 очка. По статистике, в СССР более 58 миллионов человек в 1972—1975 гг. сдали нормы ГТО, в том числе большинство школьников.

Нынешние нормы ГТО явно проигрывают советским. К примеру, 17-ти летнему юноше для получения «серебра» надо пробежать три километра за 14 минут и 40 секунд, а «пятидесятиметровку» — лишь бы проплыть.

ЕГЭ и золотая медаль

Советская школьная золотая медаль ценилась очень высоко. «После 10-го класса мы сдавали 8 (!) обязательных экзаменов (контрольная по алгебре, геометрия устно, сочинение, литература устно, физика, химия, история, иностранный язык), — вспоминает медалистка СШ № 51 Минска Анна Островская (1986 год выпуска). — Причем письменные работы медалистов — сочинение и алгебру — проверяли несколько комиссий, и школьная, и районная. Помню, очень долго ждали этого подтверждения оценок. К слову, моему однокласснику-отличнику медаль в итоге не дали, но он и без нее поступил в Московский мединститут». По имеющимся на тот момент правилам медалисты поступали ВУЗы, имея преимущества перед другими абитуриентами. Им необходимо было сдать лишь профильный экзамен. «Блатными» золотые медали стали уже в период перестройки, с появления первых кооперативов, — вспоминает учитель истории Мария Исаева , — но хочу отметить, что, если у преподавателей ВУЗа возникали сомнения в медалисте, следовали серьезные проверки и самые строгие выводы. Когда же перестала работать обратная связь, тогда и школьное «золото» оказалось фальшивым". Что касается ЕГЭ, то вся история этого госэкзамена пронизана скандалами и драмами, в том числе связанными с суицидами школьников. При этом вузовские преподаватели не раз высказывали сомнения в достоверности этих тестов.

«Безусловно, нынешняя система школьного образования нуждается в реформировании, — говорит профессор, теоретик науки Сергей Георгиевич Кара-Мурза . — Мы, к сожалению, не видим научных открытий мирового уровня, сделанных выпускниками российских школ, хотя прошло много времени с 1992 года, который разумно взять за точку отсчета. Приходится констатировать резкое ухудшение качества знаний современных детей».

«СП»: — В чем же причина такого положения вещей?

— Здесь логично вспомнить предысторию, чтобы оценить уровень проблемы. До Великой буржуазной революции во Франции имелись религиозные школы, выпускники которых, получая целостное представление о мире, становились личностями в высоком смысле этого слова. Способ обучения имел университетскую основу. После же буржуазной революции некоторых детей стали учить по этой же университетской системе, но на научной картине мира. В итоге выпускники этих элитарных лицеев обладали системным взглядом на порядок вещей. Основная же масса училась в школе так называемого второго коридора, получая мозаичное представление о мире. Эта же проблема остро стала и в России в последней трети 19 века, когда появилась массовая школа. Наша русская интеллигенция, воспитанная на классической литературе, отвергала разделение на «два коридора» — на элиту и на массу.

Лучшие умы России считали, что школа должна воспроизводить народ, объеденный общей культурой. О накале страстей вокруг этой проблемы можно судить по участию в этой дискуссии царя и военных министров. После Октябрьской революции в 1918 году был созван первый Всероссийский съезд учителей, который и решил, что школа должна быть единой и общеобразовательной, университетского типа. Теперь же единый подход к образованию университетского типа утрачен. Это, конечно, огромный минус.

«СП»: — Советский Союз был первой страной, который ввел эту систему?

— Да, наша страна стала первой, которая начала учить детей по единому стандарту, не деля детей на элиту и массу. Причем, появилось множество специфических моментов. К примеру, детей за плохую учебу не отчисляли, а устанавливали над ними шефство отличников, которые дополнительно с ними занимались. Я это всё прошел, и скажу так: помогая товарищу, начинаешь по-настоящему понимать предмет. Большинство наших ведущих ученых и конструкторов тоже прошли через систему взаимопомощи своим отстающим школьным товарищам. Приходилось думать, как же объяснить двоечнику, чтобы он понял. Здесь также разумно вспомнить чистописание. Оказывается, что мозг человека имеет особую обратную связь с кончиками пальцев. Отмечено, что в процессе чистописания развивается механизм мышления. Китайцы же не отменили этот предмет, хотя их иероглифы сложнее нашей кириллицы. В целом, советская школа обладала множеством положительных особенностей, которые в совокупности воспитывали личность.

«СП»: — А интернет?

— Интернет — это данность нашего времени, и отрицать или, тем более, запрещать — это глупость. В то же время необходимо вырабатывать эффективные механизмы, которые нивелировали бы отрицательные воздействия всемирной паутины на детей. Это очень сложная работа, которую обязательно нужно делать.

«СП»: — Как вам видится будущее нашей школы?

— Я уверен, что рано или поздно государство вернется к положительному опыту советской школы, что, собственно, мы кое-где наблюдаем. У нас просто нет иного пути, иначе Россия не выживет в этом жестоком конкурентном мире.

Аннотация В данной статье проанализировано две системы образования в Российской Федерации – современная и советская. Приведено сравнение и выявлена проблема, от самых начальных стадий образования (детских садов) до высшего образования.

Ключевые слова: образование, кризис традиционной системы, советская система образования, современная образовательная система в РФ, коррупция, качество образования.

Keywords: education, crisis of the traditional system of the Soviet education system, modern educational system in Russia, corruption, the quality of education.

Прогресс стремительно идет в нашей стране уже практически тридцать лет, меняется многое, люди, общество, экономика, политика, и естественно, это затронуло ещё одну важную часть общества, такую как образование. Сейчас, многие задаются вопросом о качестве образования, которое влияет не только на интеллектуальный потенциал подрастающего поколения, но и на будущее страны, развитие национальной экономики. Разрушена прежняя - советская система образования, однако новая система образования находится в процессе становления. На кризис российской системы образования влияет не только смена политического строя, но и все более усиливающаяся глобализация.

В Советском Союзе педагоги имели особый статус: родители не сомневались в профпригодности преподавателей и не подвергали сомнению их рекомендации по воспитанию и развитию детей. Дошкольное образование в СССР было возможно первой из самых важных ступеней становления советского гражданина. Детские сады строились по всей стране, в этот период существовала система дошкольного образования, которая в свою очередь, охватывала всех детей с момента рождения до семилетнего возраста. В возрасте двух лет сначала отдавали в ясли, затем с трех переходили в детский сад, куда ходили до семи лет. Несмотря на многие социальные проблемы того времени, система дошкольного образования СССР обеспечивало грамотное воспитание детей.

Во времена перестройки, произошел спад рождаемости, появляется такое понятия как, «естественная убыль населения», многие здания дошкольного образования перешли в частные руки. Как следствие данного процесса, многие лишись подобного заведения в шаговой доступности, а отвозить ежедневно ребенка до дошкольного заведения – накладное мероприятие. Очень долгое время проходил процесс закрытие дошкольных секторов, в следствии чего началась активная нехватка мест, переизбыток в группах детей, а не которые даже не смогли отдать, либо во время ребенка, либо вообще не водили детей до самой школы.

Отметим, что в последние несколько лет, данная ситуация начинает исправляться и открываются новые, современные детские сады, оснащенные по последнему слову техники, а старые садики реконструируются. Но проблема нехватки мест все же стоит достаточно остро, к тому же коррупционные дела сотрудников садиков привели к тому, что даже если в садике есть свободные места, попасть туда без дорогостоящих подарков или оказания финансовой поддержки очень сложно. Кроме того, появились ежемесячные сборы на различные нужды, хотя садики, как и школы о которых мы поговорим далее в полной мере получают свое финансирование.

Общее начальное образование - школы при СССР существовало три типа школ, которые разделялись на начальные (с первого по третий класс), восьмилетние (с первого по восьмой класс) и десятилетние, обеспечивающие полный цикл образования. Так же существовала однообразность образования, что бы ученик мог без проблем перейти из одного учебного заведения в другое. Так же важную роль в системе школьного образования играли школы – интернаты и «продленки», которые позволяли родителям не беспокоится за своих детей. Особенностью в советское время являлось не школьное образование, пионерские организации, дома пионеров, дворцы, кружки, станции юных специалистов и техников и многое другое, любой из учащихся школ, мог выбрать занятие по душе и интересам, и самое главное занятие были бесплатные. Такие занятия обучали детей будущим, возможно, их профессиям, получали в разных областях знания. Говорить о бесплатных кружках и секциях в современной России не приходится.

За все придется платить, и даже факультативы в отдельных школах так же существуют исключительно на коммерческой основе. Многие родители не могут позволить себе такое. Важным моментов в советской системе школьного обучения, являлась система медалей. Выпускникам старшей ступени, получившим по всем предметам полугодовые, годовые и экзаменационные отметки «отлично», вручалась золотая медаль, а имеющим одну отметку «хорошо» - серебряная. Кроме морального удовлетворения медаль давала льготы при поступлении в вуз по традиционной форме. В настоящее время обучение в школе занимает 11 лет и главная цель обучения – поступление в ВУЗ. По окончанию школы, ученики сдают Единый государственный экзамен (ЕГЭ), который по математике и русскому языку обязателен, остальные предметы выпускники выбирают сами исходя из своих нужд. С введением ЕГЭ все льготы, такие как медали, утратили смысл и были отменены.

Выдача медалей производится лишь в качестве морального поощрения. Система Единого Государственного Экзамена вызывает некоторые нарекания, как со стороны преподавателей, так и со стороны родителей, кроме того, многие специалисты показываю, что данный экзамен не отображает знания, ведь два последних года обучения в школе учеников тренируют решать конкретные задачи тестов, и не развиваю всесторонние мышление. Стоит отметить, что внедрение ЕГЭ было и для снижения коррупции среди школ. Высокий уровень коррупции в учебных заведениях блокирует возможность вертикальной мобильности посредством получения качественного образования для детей из необеспеченных семей. Бесконечные школьные поборы, финансовая помощь школе за медали и прочее вымогательство стали обыденным явлением в системе образования современной России.

Для пополнения рабочих кадров в СССР были созданы профтехучилища, которые позволяли не только получить знания, но и овладеть рабочей специальностью, которая, обычно, не нуждалась в высококвалифицированных специалистах. В современной России большая часть техникумов была преобразована в колледжи. Название поменялась, но суть осталась прежней. Техникумы и колледжи обучают по специальностям, по которым среднее профессиональное образование может быть получено за 3,10 года, а по отдельным специальностям – 2,5 года. Одним из достижений советской системы образования является высшее образование, которую по праву можно было считать лучшим в мире на тот период времени. Система высшего образования была представлена институтами и университетами, и если первые в основном специализировались на подготовке технических специалистов, то вторая категория ВУЗов была ориентирована на подготовку гуманитариев и учителей. Кроме непосредственного обучения специалистов ВУЗы в СССР имели обширную научно – исследовательскую базу, которая позволяла заниматься научной и новаторской деятельностью. Высшее образование в СССР было бесплатным, а студентам на основе их оценок выплачивалась стипендия. Средняя стипендия в СССР составляла 40 рублей. Много ли это? Учитывая, что заработная плата инженера составляла 130 – 150 рублей, студенты могли себе позволить жить достаточно неплохо .

Кроме того, именно в СССР зародилась система заочного образования. Первая в мире! Несмотря на то, что между СССР и политическими оппонентами не редки были обострения отношений, система образования СССР, особенно по инженерно-техническим специальностям, занимала лидирующее положение в мире. Если мы обратимся в документ «Прогноз долгосрочного социально – экономического развития Российской Федерации на период до 2030 года» , то мы можем видеть, что нас ждут не малые перемены, которые должны внести хорошие изменения в систему образования Российской Федерации. Необходимым условием для формирования инновационной экономики является модернизация системы образования, являющейся основой динамичного экономического роста и социального развития общества. В рамках государственной программы предстоит обеспечить финансирование развития профессионального образования, развития общего образования и дополнительного образования детей; доступность образования; обновление качества образования.

С 2013 года осуществляется реализация первого этапа государственной программы Российской Федерации «Развитие образования» на 2013-2020 годы, утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 22 ноября 2012 г. № 2148-р (далее – Государственная программа). Общий объем финансового обеспечения Государственной программы из средств федерального бюджета в 2013-2020 гг. в текущих ценах составляет 3992,2 млрд. рублей (в среднем около 0,85 % ВВП в соответствующие годы). При этом ежегодный объем финансового обеспечения возрастает с 446,9 млрд. рублей в 2013 году до 631,2 млрд. рублей в 2020 году.

Очень важно постараться либо вернуть советскую систему образования – с корректировать и настроить её под новый манер, либо подстроить западные системы образования и выявить нашу – свою манеру преподавания и образования в целом. Несмотря на все текущие проблемы, надежда на то, что высшее образование, да и вся система образования в современной России не только достигнет уровня образования в СССР, но и перегонит его, станет на много эффективней и качественней за счет современных технологий и научному прогрессу.

Литература: 1. Верт Н. История Советского государства 1900 – 1991. – М., 1992.

2. «Прогноз долгосрочного социально – экономического развития Российской Федерации на период до 2030 года» от 2013 года

3. Леонидова Г. В. «Проблемы эффективности государственного управления. Сфера образования территорий. Состояние и перспективы развития» Вологда, 2014 г. ISBN: 978-5- 93299-262-3

4. http://www.strana-Советское образование

5. http://www.bibliofond.ru

6. http://fulledu.ru - сайт « Навигатор образования»

Борисова Вероника Сергеевна, Молокова Елена Леонидовна

Приоритетными задачами образовательной политики молодого Советского государства являлись ликвидация неграмотности среди взрослого населения, повышение общего образовательного уровня трудящихся. Решение этих задач должно было способствовать также формированию гуманистической культуры и политической сознательности строителей социалистического общества. «Безграмотный человек стоит вне политики», – отмечал Ленин. Таким образом, ликвидация неграмотности была призвана создать фундамент культурного и экономического прогресса общества. Однако поставленная задача была весьма трудной: в дореволюционной России неграмотных было больше половины населения.

27 октября 1917 г. совместным Декретом ВЦИК и СНК была учреждена Государственная комиссия по просвещению – руководящий орган в системе народного образования и культуры. По положению «О единой трудовой школе РСФСР» (октябрь 1918 г.) вводилось бесплатное и совместное обучение детей (трудящихся) школьного возраста. 26 декабря 1919 г. вышел декрет о ликвидации неграмотности, согласно которому всё трудящееся население страны в возрасте от 8 до 50 лет, не умевшее читать или писать, обязывалось обучаться грамоте. При этом язык обучения у представителей нацменьшинств – русский или родной – предоставлялся личному выбору самого обучающегося.

За короткий срок с 1917 по 1920 г., в условиях Гражданской войны, советская власть смогла подготовить институциональную и законодательную базу для проведения политики ликбеза: введено бесплатное школьное обучение для детей трудящихся, совместное обучение детей обоего пола; все национальности получили право обучения на родном языке; начала формироваться система общественного дошкольного воспитания; были созданы школы ликвидации неграмотности (для людей 16-50 лет). 19 июня 1920 года была образована Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности (ВЧКликбез). Для реализации ликбеза к осени 1920 года органами Комиссии были созданы курсы учителей - ликвидаторов неграмотности.

Главными опорными пунктами ликбеза стали многочисленные библиотеки, избы-читальни, клубы («красные чумы», «красные юрты»). На первом Всероссийском съезде по ликвидации неграмотности, проходившем в 1922 году, приоритетной задачей провозглашалось обучение грамоте пролетариата и других трудящихся в возрасте 18-30 лет по семимесячной программе в ликпункте (школе грамоты) по 6-8 часов еженедельно. В 1920-е гг. было издано огромное количество букварей для взрослых: «Долой неграмотность» (второе издание включало известную фразу для обучения чтению - «Мы - не рабы, рабы - не мы»), «Рабоче-крестьянский букварь для взрослых» В.В. Смушкова, «Букварь для рабочих» Е.Я. Голанта, а также для взрослых на 40 языках народов СССР.

В 1923 году Наркомпрос издал декрет о создании Всероссийского добровольного общества «Долой неграмотность». Оно создавало школы, члены которых вели индивидуальную работу по обучению неграмотных.

Важной составляющей школьного строительства на новом этапе было осуществление всеобщего начального обучения. 20 августа 1923 г. СНК РСФСР принял решение приступить к разработке плана Всеобщее обучение (Всеобуч). В августе 1925 г. ВЦИК и СНК РСФСР определили конечный срок реализации плана на 1933/34 учебный год. Аналогичные законы о всеобщем обучении были приняты в республиках: в УССР (1924), БССР (1926), в ЗСФСР и в некоторых республиках Средней Азии в конце 1920-х гг.

Основной приток учащихся составляли беспризорники, дети, потерявшие родственников и место жительства во время Первой мировой и Гражданской войн. К 1922 году их численность в СССР составляла 7 млн. человек. В январе 1921 года первый председатель ВЧК по борьбе с контрреволюцией Ф.Э. Дзержинский создал и возглавил Комиссию по улучшению жизни детей (Деткомиссия) при ВЦИК. В её компетенцию входило не только решение материальных и социальных нужд детей, но и обучение их грамоте. Эта работа шла совместно с Наркомпросом, а также общественными организациями – «Фондом имени В.И. Ленина для оказания помощи беспризорным детям», обществом «Друзья детей» и др. В ходе борьбы с беспризорностью раскрылся талант великого советского педагога А.С. Макаренко. К 1935 году массовая беспризорность в СССР была ликвидирована. Все дети были охвачены начальным обучением.

Отдел национальных школ Наркомпроса РСФСР занимался созданием и развитием национальных школ,. В течение десятилетия для народов, не имевших своей письменности (ногайцы, балкарцы, тувинцы, адыгейцы и др.), были созданы алфавиты (первоначально на основе латинского графики, с конца 30-х гг. – на базе кириллицы), буквари и учебные пособия на родных языках. Был обеспечен дифференцированный подход к определению типов школ в зависимости этнографических и географических условий тех или иных территорий.

Политика ликбеза дала свои плоды. Если в 1920 году в России грамотой владело 44,1% населения (73,5% в городах), то к 1932 году грамотность лиц в возрасте от 16 до 50 лет по СССР в целом составляла 90,3% (города - 97%). Среди призывников в армию проблема грамотности уже не стояла. А доля призывников, имеющих высшее и полное среднее образование, в 1939-1940 гг. составляла треть от общего числа призванных.

Таким образом, в сложнейших условиях преодоления последствий Гражданской войны, осуществления политик коллективизации и индустриализации, был создан новый социально-культурный уклад. Политика ликбеза обеспечила промышленность и сельское хозяйство грамотными людьми, способными овладеть определённой специальностью. Овладение грамотой повышало общественный статус советских людей, расширяло их кругозор, мотивировало на дальнейшую учебу и саморазвитие. Реализация политики борьбы с неграмотностью явилась подготовительным этапом к охвату населения всеобщим начальным, а затем и общим образованием.

В условиях становления советской власти была разработана сбалансированная концепция реформы отечественной школы. В 1917-1920 гг. была введена государственная монополия на начальное и общее школьное и профессиональное образование. Школа отделялась от церкви, частные школы были запрещены. Давно назревшим гуманистическим шагом, осуществленным только с установлением советской власти, стал запрет физического наказания учащихся. Система школьного образования состояла из начальной школы первой ступени (4 года обучения), основной общеобразовательной семилетней школы и средней общеобразовательной девятилетней школы второй ступени. При этом обеспечивалось единство системы образования и преемственность образовательных ступеней. Советская организация системы образования была постепенно взята на вооружение многими странами.

Революционно-нигилистические настроения проникали во все поры молодого Советского государства, не обойдя и становящуюся систему образования, и педагогическую мысль, сказавшись на формировании теоретико-концептуальной основы реформирования отечественной средней и высшей школы 20-х годов. Во многом это было связано с проблемой поисков ориентиров и концепций формирования личности нового типа, «вселенского человека», борца за социализм в процессе культурного строительства послереволюционного времени. Ярким примером тому являются концепции идеологов партии. А. Богданов полагал, что новый человек – это научно- организованный в единое целое пролетарий. Л. Троцкий акцентировал внимание на материально-биологической составляющей человеческой природы и предлагал создать сверхчеловека как новый общественно-биологический тип личности. Своя концепция сверхчеловека как совершенной личности будущего, формирующейся через творчество и всестороннее воспитание, имелась у А. Луначарского. Все эти искания отразились на развитии отечественной психологической и педагогической мысли.

Стремясь связать психолого-педагогический процесс и реалии строящегося социалистического государства, многие советские учёные принялись разрабатывать новые, «пролетарские» подходы к изучению детей разных возрастов с целью создания «нового человека» Это нашло отражение в популярности таких псевдонаучных дисциплин, как педология и евгеника.

У истоков педологии как науки о ребёнке стояли лидер педологического движения в СССР психиатр А.Б. Залкинд, педагог и психолог П.П. Блонский. Педология в концепции Блонского основывалась на идее «биогенетического закона» человека, согласно которой все психическое развитие человека механически подчиняется законам биологии, и в меньшей степени – социальной среде. Утверждалось, что, зная законы биологии, можно развивать, наряду с животноводством и зоотехникой, человеководство.

На близких позициях стояли и сторонники евгеники. Представители этого направления, генетики Н.К. Кольцов и Ю.А. Филипченко, исходили из представления о человечестве только как о биологическом виде, а не как совокупности личностей. В этой связи они предлагали метод генетического улучшения человеческой породы – искусственный отбор, применявшийся в животноводстве. В первую очередь, размножаться должны были люди выдающихся способностей, которые, согласно их теориям, наследовались. М.В. Волоцким была даже разработана специальная «пролетарская евгеника».

Нивелировка личностно-ориентированного подхода, идея полного подчинения частного интереса коллективному началу была характерна и для «социогенетического» направления педологии, которое развивал А.Б. Залкинд. Согласно данному подходу, биологическое начало ребенка всецело имеет социальную обусловленность, поэтому никакой связи развития индивида с прошлым человечества не существует. Данные убеждения всецело разделял и Н. Бухарин.

Однако нигилистические идеи в 1920-е годы поддерживало не всё научное сообщество. Крупнейшие учёные с мировым именем – такие, как великий физиолог И. Павлов, физиолог А. Ухтомский, биолог Н.Тимофеев-Ресовский, создатель концепции ноосферы В. Вернадский – скептически относились к данным психолого-футуристическим концепциям.

Педология стала широко использоваться в школьной и вузовской практиках и принесла им большой вред. Классическая система преподавания – классово-урочная и лекционно-семинарская – отбрасывалась как «реакционная» и заменялась на «комплексное обучение». Последнее было ориентировано на изучение не учебных предметов, а произвольно выбранных «бригадой» школьников или студентов «научных» тем, входящих в «комплексы адаптации» или проекты, которые бы позволили приспосабливаться на их основе к жизненным ситуациям. Например, такими темами могли быть: «Как подготовиться к зиме», «Дом и быт» и т.д. Данный подход приводил к нарушению систематичности обучения и снижению уровня теоретических знаний по основам наук. Осуществлялось комплексное обучение посредством лабораторно-бригадного метода, который акцентировал внимание на сугубо коллективном методе воспитания «новых людей», основывался на работе учащихся в «бригадах», коллективной сдаче зачётов и ответов по принципу «один за всех». Таким образом, отсутствовал индивидуальный учёт успеваемости учащихся. При данной системе обучения роль преподавателей сводилась к консультированию и контролю за посещаемостью и не предусматривала передачу знаний и опыта.

Другим опасным для советской системы образования элементом педологических экспериментов являлась идея отсутствия связи развития человека и опыта прошлых поколений, что в первую очередь отразилось на исторической науке. Благодаря деятельности «главы марксистской исторической школы в СССР» М.Н. Покровского история была изгнана из системы преподавания и заменена на сомнительное по своей научной природе обществоведение.

Полагая, что «история – это политика, опрокинутая в прошлое», Покровский субъективно переносил характеристики из современной ему действительности на события прошлого. Так, например, отряды Пугачева он сравнивал с красногвардейскими отрядами Гражданской войны советского периода. Установки на космополитизм и троцкизм в области образования разделял и нарком просвещения А.В. Луначарский, заявивший на первом Всесоюзном учительском съезде (1925 г.) что «идея патриотизма насквозь лживая». Его поддерживал Н. Бухарин. Такие заявления воспринимались в качестве официальных установок и ориентиров в системе образования и воспитания.

Однако к концу 20-х годов ситуация стала меняться. Ещё в 1929 г. Н.К. Крупская чётко сформулировала негативные последствия экспериментов в области образования, указав на то, что педология стала «превращаться в какую-то схематику», которая пытается «мертвыми схемами и модными словечками подменить факты живой действительности».

В начале 30-х гг. развернулась серьезная борьба против нигилистических концепций педологов.

25 августа 1931 г ЦК ВКП(б) принял постановление «О начальной и средней школе», в котором осудил методологическое прожектерство и дал принципиальные указания о коренном изменении учебно-воспитательной работы школы. В постановлении указывалось, что школа не дает достаточного объема систематических общеобразовательных знаний и неудовлетворительно готовит для техникумов и для высшей школы вполне грамотных людей, хорошо владеющих основами наук. В этой связи ЦК ВКП(б) провозгласил борьбу за овладение основами наук решающим звеном в работе школы. Также подчёркивалось, что политехническое обучение должно строиться на основе овладения общеобразовательными предметами и знакомить учащихся со всеми главными отраслями производства в тесной связи обучения с производительным трудом. Это указание имело большое значение, поскольку во многих школах занятия учащихся ручным трудом носили не политехнический, а ремесленный характер.

На основе данного постановления были утверждены новые учебные планы, исходившие из традиций дореволюционной школы, связанные с предметным преподаванием. Возвращение к традиционной российской системе обучения проявилось и в осуждении «лабораторно-бригадного метода» работы, возвращении классно-урочной системы занятий в школах, а также обязательной школьной формы. Вернулись и личностно-ориентированный подход преподавания, индивидуальный систематический учет знаний учащихся.

Партийное постановление от 4 июля 1936 г. «О педологических извращениях в системе наркомпросов» указывало на порочность идей о фаталистической обусловленности судьбы человека, ребёнка влиянием наследственности и «неизменной среды», а также на неэффективность тестовых испытаний по измерению «одаренности» детей. Постановление положило конец работе педологов в школе и открыло пути дальнейшего развития советской педагогики и психологии, призывавшихся строить «подлинно марксистскую» науку о детях.

С мая 1934 года согласно постановлению СНК СССР и ЦК ВКП(б) в школы на правах общеобязательной дисциплины вернулась отечественная история. Коммунистическая партия и правительство рекомендовали сообщать учащимся исторические события в историко-хронологической последовательности, использовать наглядные пособия (картины по курсу истории, географические карты) и отрывки из художественных литературных произведений.

Радикальные изменения происходили и в системе высшего образования. После революции вузы также подвергались реорганизации в левацком духе. В августе 1918 г. СНК издал декрет «О правилах приема в высшие учебные заведения», по которым пролетарской молодежи предоставлялось право поступать в вузы без аттестата о среднем образовании, при этом вступительные экзамены отменялись. 1 октября 1918 г. были отменены ученые степени и звания. Правда, уже в 1919 г. была создана система рабочих факультетов (рабфаков) для подготовки поступающей (без экзаменов) в вузы рабочей молодежи, что должно было несколько сгладить негативные последствия «революционных» нововведений.

В 30-е годы началось возвращение к классической дореволюционной системе высшего образования. Согласно постановлению СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 23 июня 1936 года «О работе высших учебных заведений и о руководстве высшей школой»возрождались традиционные формы учебной работы под руководством преподавателей: лекции, практические занятия и семинары, производственная практика. Были восстановлены индивидуальные оценки и вступительные экзамены. А ещё годом ранее были отменены социальные ограничения при приёме в вузы.

В 1934 г. на XVII съезде ВКП(б) была поставлена задача о всеобщем образовании в объёме семилетки, которое было введено к 1937 г. Уже в 1938-1939 учебном году в СССР 97,3 % детей, окончивших начальную школу, перешли учиться в среднюю.

С 1934 года в СССР действовало три типа общеобразовательных школ: начальная (1-4 классы), неполная средняя (7-летняя), средняя, подразумевавшая 10-летний срок обучения.

Изменения затронули и систему преподавательских кадров. Согласно постановлению СНК СССР от 13 января 1934 г. «Об ученых степенях и званиях» устанавливались ученые звания: ассистента (в высших учебных заведениях) или младшего научного сотрудника (в научно-исследовательских учреждениях); доцента (в вузах) или старшего научного сотрудника (в НИУ); профессора (в вузах) или действительного члена научно-исследовательского учреждения, а также научные степени кандидата и доктора наук.

Советская власть высоко ценила научно-преподавательские кадры. Согласно утверждённой в 1937 г. новой штатно-окладной системе заработной платы преподавателей вузов устанавливались оклады от 500 руб. (ассистент, не имеющий ученой степени) до 1500 руб. (профессор, доктор наук, заведующий кафедрой). В отдельных случаях оклады профессоров могли достигать 2000 руб., а доцентов - 1500. Размер стипендии студентов мог доходить до 183 руб. с учётом, что минимальный размер зарплаты в тот период составлял 110 руб. Таким образом, стипендии (её получало около 70% студентов) было достаточно, чтобы не работать и полностью посвящать себя учёбе, что положительно сказывалось на качестве подготовки.

Большое значение для улучшения воспитательной работы имело постановление ЦК ВКП(б) «О работе пионерской организации», принятое в апреле 1932 года. В нём отмечалось: «В центр внимания пионерорганизации поставить задачу выработки социалистического отношения к учебе, труду и общественно-практической работе как в своих пионерских рядах, так и среди детей». В результате этого постановления во всех республиках стали открываться и расширять свою работу Дворцы и Дома пионеров, детские туристские станции и базы, станции юных натуралистов и юных техников, клубы, кино и театры. Возникли первые детские железные дороги. Оживилась работа детских библиотек.

Таким образом, к началу 40-х годов были достигнуты значительные успехи в народном и профессиональном образовании. Так, количество учащихся в СССР за 20 лет после Октябрьской революции к 1937 году по сравнению с предвоенным 1914 годом увеличилось в 3,5 раза (в средних школах – в 20,2 раза), а количество высших учебных заведений выросло в 7,7 раза.

Особое внимание правительство уделяло созданию системы педагогических учебных заведений, которые должны были восполнить нехватку учительских кадров. В 1929 году на базе педагогического факультета 2-го МГУ решением Наркомпроса был создал Московский государственный педагогический институт – главный педагогический вуз страны. С введением всеобщего обязательного начального обучения возросла сеть педагогических техникумов (переименованных позже в педагогические училища), подготовлявших учителей начальных школ. В 1933 году были учреждены двухгодичные учительские институты.

В ходе культурной революции была создана советская народная интеллигенция. Образование стало общедоступным. Была создана основа советской системы образования с её установкой на постоянное саморазвитие и самосовершенствование личности, исходя из общегуманистических идеалов. Центральное место в формировании массового советского сознания заняли вопросы патриотического и интернационального воспитания, основанного на истории Отечества. Особенностью советского социогуманитарного образования являлась его духовно-идеологическая направленность.

Похожая информация.